[Astrumvivum]

Да что ж такое! Опять никакого отчета.

А мы ведь съездили. СЪЕЗДИЛИ. Это второй заход, второй заплыв, но как впервые.

Опять Москва-которую-я-так-сильно-не-люблю. Не пишу свои широкие переживания по этому поводу, потому что у меня в ПЧ живут люди, прикипевшие к столице всем сердцем, к чему оскорблять?

Джокер принял нас просто прекрасно, обогрел, обкормил и всячески обрадовал.

Но главное. Центральное.

Ну и вовсе все не то. Не Маяковский из Центрального Книжного, не весенняя Москва.



Даниил Страхов.

Вот он:

Самоцель и первопричина второго приезда в Москву. Ну а что? Я видел Михаила, Мишу, Мишеньку. Как же не побаловать своего главнейшего друга визуализацией барона?

Хотя нужно было видеть, как мне давалось сокрытие натуральной такой ревности.)

Но о Данииле Страхове. О боги. Как ледяной воды на голову, в самую холодную пору. Он невероятный актер! На его спектакли жизненно важно, как воздух, идти, чтобы понять, что такое - игра. На его "Ревизора" нужно водить школьников, чтобы им было не скучно читать Гоголя. Потому что мне в школе было скучно.

И спасибо Даниилу и всей труппе спектакля за блестящую постановку, теперь эту вещь просто нереально забыть.

На "Ревизора" даже опасно идти, если вы не готовы к красоте Страхова, который, клянусь, за 10 лет изменился разве что на дюйм, на маленький шаг во времени. Уж простите, нам после Красилова как-то постоянно некультурно сравнивать получается. Ну вот так.

Первый монолог Осипа происходит на фоне самого душесжирающего зрелища. На фоне ног. Ног. НОГ. Ног Даниила Страхова.

Ему нельзя носить в фильмах шорты - фильмы не будут смотреть. Комитет какой-нибудь мировой культуры просто запретить мотать кадры вперед и убирать это-прекрасное с экрана.

Все станут неправильными. Во всех направлениях.

Эти ноги превратят мир в хаос. Поэтому Даниил Страхов свои ноги прячет в штанах. Что логично.

И показывает их в "Ревизоре". Вы покупаете билет в один конец, вы платите за свою душу, когда идете туда, потому что там вы увидете НОГИ. И закончитесь где-то в нежном обхвате лодыжки, после стройной линии икры. Ну все, понимаете, все? После этих ног, в целом, жизни не существует. Без этих ног.

Ну помимо Ног, если вообще что-то может быть помимо ног, там дают очень многое. Действительно смешно, зал аплодирует и вопит на каждом экзерсисе Хлестакова, Бобчинский и Добчинский ну выше всех похвал. Марья Антоновна со своим "Маменька" останется в душе и в сердце.

Осип. Отдельно - Осип. Осип не таков, каким его выписывал Гоголь. Осип оригинальнее, выше и дальше, Осип все сыграл своим лицом. Два актера, блестящий тандем, воплотили, как мне кажется, самые сокровенные желания автора произведения. Я не объективен, не могу должным образом оценить мастерство остальной труппы, конечно, они играли превосходно. Но Ноги. Ноги тоже играли очень хорошо.



А дальше - глубже. Дальше - омут. Если с "Ревизора" можно выйти, можно еще как-то жить, то вот после "Драмы на охоте"...

Остается минута молчания. Остается перетрушенная внутри суть, остается масса вопросов. Повлияло и то, что мы читали о Камышеве взахлеб ровно до приезда, чтобы в голове было свежо впечатление. А в голове стало пусто. Какое-то время после "Драмы" мне казалось, что личность моя подверглась каким-то фатальным изменениям.

Начало. Тишина, глухой гул и белесая дымка тумана, заполняющая зал. Она скрывает всех зрителей, отделяет тебя от реального мира. Я крепче сжимаю руку Миши, потому что в этом сизом тумане кажется, что все мы мертвы. Из глубины, из черного абсолюта выползает что-то странное, угловатое существо в шкуре, на четвереньках. Ползет очень медленно, по деревянному помосту стелется густой светлых мех подбоя. Ползет, не останавливается, уже совсем близко. Мы сидим во втором ряду по центру, существо оказывается прямо перед нашими лицами, из-под шкуры появляется рука. По обхвату длинных тонких пальцев, по линии кисти становится понятно - Даниил.

И дальше весь спектакль так - он играет на расстоянии вытянутой руки.

Я забываю вообще смотреть на Даниила Страхова, я воспринимаю "Драму", Камышева и весь его отвратительный уезд, самого невозможного на свете Графа, красивую глупую Оленьку, Надежду Николаевну и страшного доктора.

Камышев. Как сложно его играть. Как восхитительно, оказывается, это способен делать Страхов. Тонкая жестикуляция рук, подергивание кончиков пальцев, так искусно скривленная губа во время танца - ясно же, что от происходящего вокруг его просто тошнит. Страшный Камышев в любви к Оленьке, я зажмурился и просил: "Ну только не надо этого на сцене!". Отлично отыграть в одном спектакле чудовище внутри статного мужчины.

Бедовый господин, персонаж, для меня, похоже, ставший культовым. Очень русский. До сих пор - как национальный экземпляр, от лени не могущий взять и уйти из стылого уныния, водки, грязи.



Не зря сходить в театр - это сходить на "Драму на охоте". Это, открыв рот, замерев от ужасного предчувствия и внутреннего трепета, посмотреть, как играет Даниил Страхов, воочию убедиться: он куда более высокого ранга актер, чем кажется по фильмам и сериалам. Он просто Мастер.





А теперь о веселом, трам-пам-пам. Много о Камышеве думать просто противопоказано.

Удивительно и не знаю как, но нам с Мишелем везет. Во-первых, билетер - лучший друг фаната. Мелким бесом, смущенной улыбкой, "простите, мы из другого города и.."

Короче, сразу нам в лицо: "Вообще-то он автографы давать не любит". Обмерли и, честно, испугались. Мы же с задором, мы-то уже, как думали, прошли огонь и воду в виде Красилова из-за портьеры.

Страшно. Вот просто страшно. Не любит? Его право, привилегия, оно и понятно, фанатки бывают надоедливые, дикие, безумные. Или просто тяжело после сцены воспринимать кого-то.

Но решаем попытать счастья. Похожи на двух слепых ищеек после "Ревизора", ищем по стенке черный вход. Зашли, дошли, подворотня.

Пустота.

Две девушки, кроме нас, лично я облегченно вздыхаю: адекватные, милые. Повезло! Глазастые. Мы же с Мишкой вроде как приличные, мы в лица выходящих из здания мужчин не заглядываем. Я отмораживаю задницу в штанах из тонкой шерсти, а Репнин извелся и нервничает.

Девочки молодцы. Девочки в лица всем заглядывают и его ловят, усмотрев под белой кепкой. На лице актера Даниила Страхова секундная фантасмагория: усталость и недовольство, ощущение, что его таки накрыли, сменяется улыбкой. Натянутая улыбка, ага.

Я решаю не приближаться. Мне интереснее наблюдать. Ему трудно сосредоточиться на бумаге и фломастере, потому что он чертовски устал после спектакля, которому, это заметно, отдался целиком. Девочки зачарованно смотрят, как он расписывается, Миша держит молескины. И тишина опять. Открываю рот и начинаю пороть чушь. Как всегда.) Так - всегда. О том, что он потрясающий актер, как играет и все такое. Фотографии, росписи.



Один раз получаю взгляд в глаза, когда спрашивает, как правильно писать мое имя. По ощущениям удивительный контраст: они разные, очень разные, как белое и черное, как металл и самый мягкий пух. Я сравниваю с Красиловым, конечно же. По чувству солнца и колючей острой звезды.

Мне интереснее наблюдать за моим Репниным, потому что ну меня же все равно жрет детская ревность. А Мишку откровенно штормит, ноги не держат и все такое.) Забавно смотреть. Забавно смотреть, как Страхов быстро ретируется.



А дальше букеты-букеты.

Короче, мы, букет и полный холл людей, выходящих со спектакля. "Драма на охоте" закончилась, мы только забрали букет из гардероба, а Страхов-то уже со сцены давно ушел. Охранник рекомендует нам ждать у черного входа, но прекрасно видно, что там будем происходить: на "Драме" просто толпа фанаток, они же стройным потоком движутся к черному входу. И если после "Ревизора" он был уставшим, то сыграв Камышева, будет просто еле держаться на ногах. Докучать любимому актеру дважды - преступление. Не решаемся. Не хотим. И тут. И ТУТ.

Зоркий глаз видит жену. Жену. Жена была замечена еще в антракте.

Мишель жжет и пепелит, как сердцеед. В результате, рассыпаясь в комплиментах, букет оставляем Марии и скрываемся оба в полуобморочном состоянии, т.к. наш вид был не менее вызывающим, как и наше поведение.

УСПЕХ.

Вот так и съездили.)