Год начался скверным скандалом с родителями. Я услышал пожелания смерти и заветное "ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ДОЧЬ".
Не люблю с ними ругаться и не делаю этого, разве что в самых крайних случаях, когда пиздеж переходит все границы. Вроде угроз в физическом насилии и принуждении к родам (блятьчто вот правда). Тогда я забываю про все свои обещания держать себя в руках, относиться с пониманием и всепрощением...и начинаю просто орать. За что крайний раз выхватил в щи. Но опустим.
В этот раз я не орал, я просто расплакался, столкнувшись с такой яростью и злобой. Сразу оговорюсь, что получил поддержку и утешение от отца. Но это неочень помогает залечить рану.
Я, кстати, простил. Даже не было периода обиды. Боль осталась. Вот эта боль не унимается. Она задвинута на задворки сознания и оттуда маячком подает сигналы.
Еще год начался парализующим ужасом от событий в соседней стране. От того, что близкий человек оказался в их эпицентре, я ничего не могу сделать, я даже дозвониться не могу! Лютые липкий ужас, когда ты в трубке слышишь чужой голос и думаешь: все. Кто это. Кто там у них в доме и, Господи, что мне делать. Кстати, оказался уебищный автоответчик.
После я приехал, меня немного покрутило в водовороте будней и отсроченного празднования Нового Года. И начался иной странный период. Апатии и бездействия. Я не мог эффективно работать, выполнял необходимый минимальный минимум (к сожалению, моя работа помимо основного субстрата, еще имеет огромную гору писанины и ворох бумаг. На данный момент долгов скопилось за 2 месяца). Не мог убирать, следить за собой, готовить, заниматься спортом. Я не могу сказать, что у меня были какие-то проблемы с настроением, но было тяжело и апатично. Я считаю, что это был какой-то режим сохранения после пережитого. Скандал с мамой добил, а тянулось все с лета. Шатко, валко, последствия брейк-апа. И какой-то душевной растрепанности. Не было четкости, был хаос. И хаос стал захватывать все новые территории.
На фоне всего этого я пытался писать научную статью, которую ждали к 28 февраля кровь из носу, а я, повторюсь, был в раздрае на 100%.
В конце января мы с Питером завели чат, где решили помогать друг другу выбираться из ямы. Обозначили зоны роста, некие точки, к которым будем стремиться. Потянулись первые успехи, о которых я ежедневно писал в чат. Это мелочи, вроде вечерней рутины или разбора одного захламленного угла. Они помогали мне собрать себя заново.
2 февраля я написал первый короткий отчет с чем-то хорошим по тексту. 10 февраля - последний. И планы на следующую неделю. 15 февраля я заболел.
Не знаю, чем, анализы не берут. Но, видимо, это был омикрон. Надо отметить, что 31 января я привился (ревакцинация). Понадеявшись на прививку и общую выносливость, я принялся стоически переносить эту заразу на ногах. Крч, совершил несусветную глупость, за которую себя отругал бесчисленное количество раз. Потому что оказалось тяжело. Это продолжалось почти три недели. Со слабостью, не-обмороками, дыханием через небулайзер, болью в мышцах до крика и желания отрезать себе что-нибудь и тд.
В целом, никаких критических симптомов не было. Ошибкой было это все переносить на ногах, повторюсь.
17 или 18 числа я стал пить антибиотики из-за явных осложнений. 21 числа почувствовал себя лучше. Запланировал усиленную работу, разбор долгов. Во вторник, 22 числа мы даже поговорили про открытие бизнеса с Тёмой.
Через два дня мы проснулись в новой реальности. В той, где город моего детства, мой любимый Киев оказался под обстрелом.
У меня есть там родственники, но очень дальние. У меня нет там друзей.
Мне очень больно, все равно.
С первого дня я перестал спать, регулярно вздрагивая и поднимаясь по ночам, потому что мне мерещились взрывы.
Перестал есть. Раньше я регулярно заедал стресс, но это видать переживания такого уровня, что аппетит отбивает напрочь.
И стал плакать. Беспричинно тихо плакать перед началом рабочего дня и после.
К сожалению, это не было периодом, когда можно уйти в работу и отвлечься. Параллельно у нас начал происходить кромешный пиздец в виде падающих пачками подростков. Локально администрации и соц.службы двух районов в панике. Ищут крайних, потому что кого-то надо скормить в пасть СК. Отдельные вопрос, ковахуя не кормят родителей и официальных представителей, а почему-то все структуры, которые не рожали и не растили этих детей. Скормить, конечно, хотят нас.
Я завален просьбами принять срочно/внеурочно. При учете, что запись у меня забита до конца марта. Выход тут один: начинать раньше, заканчивать позже, приходить во внерабочие часы и тд. Поскольку при таких обращениях их нельзя отложить, отказать и тд. Если что-то случится, ты будешь не просто сдан СК, ты будешь публично распят и вниз головой желательно.
Причем не все обращения настолько уж криминальны. Половина - это паникующие родители и справляющиеся подростки.
И наркота. Всюду - наркота. Наркота, с которой я лично ничего сделать не могу. При наркоте нельзя назначать лечение, при наркоте ничего нельзя прогнозировать. Наркота бл неистребима и почему-то справляться с ситуацией должны Врачи и Школа. Не доблестные силы правопорядка, с которыми я ругаюсь до хрипоты каждое собрание из-за одного вопроса: почему дети имеют доступ к этому говну?
Это все отнимает мои нервы. Это все их жрет. Сегодня я принял 5 первичных с суицидальными жалобами. Это помимо полностью забитого основного приема. Я работаю больше всех остальных сотрудников, наравне, наверное только вторая коллега в моем кабинете.
На фоне этого происходит переход на электронное ведение документов. Что сопровождается деморализацией, паникой и истериками всех, от начальства до среднего персонала. Во мне все почему-то увидели технического гуру и теперь у меня нет ни минуты, чтобы ко мне кто-то не бежал за просьбой, помощью, вопросом. Идет напряженная беседа с дитём, обязательно несколько раз заглянут в кабинет и попросят подойти, когда будете свободны. А я не бывают свободен даже для похода в сортир.
Явился после изматывающей 5 часовой комиссии (на ней официально мой рабочий день все, но нет). Для дальнейшей работы. Сел на 10 минут пожрать какой-то гнусный салат из контейнера, потому что я все еще не могу готовить, но хотя бы начал мыть посуду...и ел эти десять минут под ругань младшего персонала, потому что одной от меня срочно нужно по программе, а вторая пытается угомонить, чтобы отъебалась и дала мне поесть. ДЕСЯТЬ минут.
Я вежливый. Мягкий. Мне их всех жаль. Вот и идут, как на поклон.
А после, на чаепитии, где мы традиционно выдыхаем от тяжелой смены, все в один голос продолжают панику и жалобы на программу, стремясь поделиться со мной. Потому что ждут слов утешения. Что все просто, что у нас все получится.
Сегодня сказали, что меня доводит сверхурочная. Я ответил, что добила меня вовсе не работа. Может быть, ужас от происходящего. Может быть, волнение за экономическое положение и непрозрачную перспективу всех как-то содержать на зарплату бюджетника.
А что? Спросили так удивленно.
В ответ хотелось закричать.
У Г.Л.Олди и вроде бы Валентинова есть книга, "Нам здесь жить".
Нам здесь жить.
А у Дяченок еще "Армагед-дом". Вот это он.
Статью я, кстати, сдал. Собираюсь еще пожить.